Элуджа Аталы: Писатель должен вещать истину, быть глашатаем своего народа.
В последние годы азербайджанская диаспора осуществляет более организованную и активную деятельность, координируя работу с Государственным комитетом по работе с диаспорой. Наши соотечественники мобилизовали все свои силы и ресурсы, чтобы на информационном фронте выступить против фальсификаций и оккупационной политики Армении. Азербайджанцы, проживающие за границей на разных континентах, проявляют беспрецедентную сплоченность вне зависимости от политических взглядов, и в этом направлении объединяющим фактором для азербайджанцев всего мира явилась Отечественная война, в ходе которой за 44 дня были освобождены исконно азербайджанские территории, захваченные Арменией.
Одна из ярких представительниц азербайджанской диаспоры в Швеции, писатель и общественный деятель, философ и публицист Элуджа Аталы (Медина Гусейнова) уже 14 лет живет в Швеции. На разных языках наша соотечественница издала 29 книг, еще пять книг находятся в печати.
Элуджа ханым родом из села Холгарагашлы Нефтчалинского района. После окончания факультета библиотековедения БГУ работала в Университете «Азербайджан», вела научную деятельность в области библиографии.
Произведения Э.Аталы переводятся и издаются в разных странах, среди них — «Какова цена раба, целующего свою цепь?», «Поздняя игрушка», романы о первой Карабахской войне, «В войне нет победителей», «Женщина, играющая со своим духом», историко-политические книги «Тигранизм в Ходжалы», «Рассказы о свободе», «Киркукцы — одинокие тюрки» и др.
Литературный псевдоним — Элуджа Аталы ей дал выдающийся ученый-философ Асиф Эфендиев (Асиф Ата), когда она впервые ступила в созданный им «Оджаг». Элуджа (Eluca) означает «возвышенная народом, возвышающая народ», и вот уже 30 лет писательница с гордостью несет это имя, стараясь оправдать возложенное на нее доверие Учителя и надежды Духовного гуру.
Говоря о том, как она оказалась в Швеции, писательница отмечает, что в 2007 году, создав семью с азербайджанцем из Южного Азербайджана, она переехала в эту скандинавскую страну.
Сегодня Элуджа Аталы — гость редакции «Бакинский рабочий».
— Элуджа ханым, добро пожаловать в нашу редакцию.
— Спасибо за приглашение, я рада, что нахожусь в стенах редакции одной из старейших газет Азербайджана — «Бакинский рабочий».
— Ваши книги читают во всем мире, но действие в них происходит в основном в Азербайджане. Что именно привлекает иностранного читателя в истории и современной жизни Азербайджана?
— На самом деле, иностранных читателей больше привлекает исторический аспект произведений. Например, у меня есть произведение «Ах, мама, ветер сломал мой колосок», посвященное жизни азербайджанцев, находящихся в эмиграции. После его издания на азербайджанском языке и перевода на иностранные мне поступало бесчисленное количество откликов, месседжей и отзывов, телефонных звонков со всех концов мира. Читатели сходились во мнении, что в произведении описана именно их судьба, перипетии их жизни. А в промежутке между 2015-2020 годами читатели и журналисты разных стран, где были опубликованы мои книги, больше задавали вопросы по поводу моих книг на политическую и историческую темы.
— Профессиональная критика дает автору новое понимание и осмысление собственных произведений. Интересно, что пишут о вас иностранные критики и литературоведы?
— Мне трудно ответить на этот вопрос. В основном критики отмечают новизну жанра, новое мировоззрение, хотя я стараюсь синтезировать и объединить восточную и западную культуру, мышление, ценности. Критики так же, как и читатели, часто признаются, что некоторые мои книги и события, описанные в них, вызывают у них слезы и душевный трепет. Вместе с тем они приветствуют национальное самосознание и подчеркивают высокий уровень художественного мышления, повествования о природе, об отношениях человека и общества. Однажды один критик сказал, что благодаря моим произведениям он воспринимает меня не как писателя, а как художника.
К сожалению, у нас нет исторических романов, способных выйти на мировой уровень, а в них, поверьте, такая острая потребность иностранного читателя!.. Например, афганский писатель Халид Хусейн, живя в Америке, написал три романа, которые разлетелись по всему миру, принеся ему огромный успех. Понимаете, не каждый человек читает научные труды, поскольку они предназначены для особых читателей, а художественная и публицистическая литература понятна каждому, поэтому только таким образом мы можем выйти на мировую арену, причем, создавая не любовные романы, а вскрывая острые проблемы общества, раскрывая и интерпретируя неизвестные исторические факты. К сожалению, до сих пор нет стоящих произведений о событиях 20 января, геноциде в Ходжалы и многих трагических инцидентах, произошедших во время обеих карабахских войн, а их было такое огромное множество. В этом плане считаю, что на Объединение писателей возлагаются особая задача и ответственность. Эта организация должна заниматься не только выдвижением на получение президентской премии или других наград, хотя и это тоже нужно. В ОП более 2 тыс. членов, это же огромная армия представителей интеллигенции, но в творчестве многих из них мы не видим ярких индивидуальностей, которые способны показать истину в более непредвзятом, интеллектуально высоком плане. Писатель должен быть известен своими сочинениями, которые читаются, анализируются, помнятся и цитируются читателями.
— Какие интересные творческие контакты появились у вас за последние годы, когда вас так активно переводят и издают в разных странах?
— Ко мне для перевода произведений чаще всего обращаются из Турции, Узбекистана, Афганистана, Индии, арабских стран, Таиланда, Великобритании, Франции, США и т.д. Порой бывает так, что одновременно в нескольких странах издаются разные книги разных жанров.
— Часто в своих интервью вы говорите, что писатель должен уметь противостоять обществу. Что вы имеете в виду?
— Долг писателя состоит в том, чтобы выносить на поверхность проблемы и недостатки, которые он видит в обществе. Вместе с тем я убеждена, что творчество требует созидания, необходимо разрушить старое и дать читателю новое понимание. В советское время писатели хвалили систему страны, где они жили, хотя понимали, что идеальной общественно-политической системы в мире не существует. Но если писатель считает идеальным общество, в котором он живет, его творчество не является писательством. Он использует талант, данный ему свыше, для своей же пользы и в своих личных интересах, тогда как его долг заключается в том, чтобы своим трудом развивать и совершенствовать этот дар, писать о своем народе, его чаяниях и проблемах, а не хвалебные оды властям, замалчивая на блюдаемые негативные и даже уродливые явления. Тот писатель остается в истории, кто держит время в руках и оставляет после себя нечто значимое. По сути писатель должен подняться над своим временем и вещать истину, быть глашатаем своего народа.
— Вы также утверждаете, что в произведениях наших писательниц-женщин вы не видите образ женщины и создается такое ощущение, что книгу писал мужчина.
— На одной из моих встреч со студентами в университете в Турции мне сказали, что они читают мои политико-исторические произведения, но хотели бы видеть произведения, написанные писательницей-женщиной. Да, в исторических, политических и публицистических произведениях, например, «Тигранизм в Ходжалы» или «Немая лекция» меня не видно в качестве образа, все происходящие, пережитые и проанализированные события происходят вокруг. Студенты были правы, говоря об этом, поэтому сегодня мой роман «Женщина», который готовится к печати, отражает психологические переживания женщины, и мои в том числе. Читателям интересно, насколько происходящее в романе имеет отношение ко мне самой, если женщина, внутренне отказавшись жить, создает себя заново? Здесь возникает проблема, может ли человек родиться заново, представляясь физически умершим и пытаясь выйти из тех рамок, в которые его вогнало общество?
— Читатели отождествляют ваших героинь с вами, а насколько вообще правильно видеть в героях автора и отождествлять происходящее с ним с личной жизнью писателя? Не кажется ли этот вопрос читателей несколько бестактным, обнаруживающим узость читательского кругозора и даже мышления? Ведь, читая произведение, мы видим в нем и талант автора, и его воображение, и интеллектуальную составляющую, и умение работать со Словом и многое другое. Литературное произведение, на мой взгляд, следует рассматривать с точки зрения именно литературного произведения, а не видеть в нем просто описание и отражение реальной жизни автора…
— Никакое литературное произведение не является ни копией самой жизни, ни чистым плодом фантазии автора. Литературное творчество — процесс сложный, в нем очень много компонентов. Одно и то же событие видит и читатель, и автор, и читателю не нужно простое описание этого события. Но писатель должен подняться над происходящим и показать не только то, что происходит, но и то, что должно было произойти или произойдет. Читатели бывают разные с разным кругом интересов, мышления и развития. Разница между, скажем, политологом и писателем состоит в том, что политическая арена очень ограниченная, и нужно кого-то, мягко говоря, отодвинуть, чтобы сделать место для самого себя. Например, в парламент подают заявку 1000 человек, а избираются чуть более 100, 900 остаются за бортом. В писательстве все по-другому. Писатель сидит, скажем, в Колумбии, Швеции или еще где-то, никому не мешает и не занимает чьего-то места, верно? Он работает и пытается выразить себя, но его сила в том, что он завоевывает арену читательского интереса тогда, когда ему удается повести читателя за собой.
— В таком случае произведение или книга становятся событием в обществе…
— Совершенно верно. Габриэль Гарсиа Маркес после нескольких изданий романа «Осень патриарха» на встрече со студентами увидел, как кто-то из них держал в руках потрепанную книгу. Ему рассказали, что ребята собрали деньги и купили ее, читали по очереди и делали заметки. И когда писатель открыл книгу и увидел, что на полях нет ни одного свободного места, все испещрено записями и подчеркиваниями, он предложил студентам деньги, чтобы выкупить у них свою книгу. Взамен писатель каждому из студентов подарил по одной своей, подписанной книге. Маркесу были интересны мысли и восприятие молодежи, он внимательно изучал и исследовал записи на страницах, что понравилось молодежи, а что — нет. Счастливый писатель — тот, чью книгу молодежь покупает, собравшись вместе и читая по очереди, это именно тот писатель, который способен повести за собой читателя и завоевать огромное пространство.
— На каком языке вы пишите свои произведения?
— Я пишу в основном на родном, азербайджанском языке. Очень быстро мои произведения переводят на турецкий. Часто мои книги выходят сначала в Турции, а потом в Азербайджане. Я также пишу на шведском языке, именно на этом языке я анализирую и исследую мировую литературу. На шведском языке написаны некоторые мои новеллы, книги для детей. Иногда даже сама перевожу свои произведения на шведский…
— В одном из ваших рассказов, посвященных карабахским событиям, бабушка наставляет внучку в духе ненависти к армянам. Если женщина — воплощение любви, миролюбия и доброты, должна ли она растить своих детей в атмосфере многовековой ненависти к соседям, учитывая все зверства и вандализм, учиненный ими в Карабахе? Должна ли ксенофобия и идеология ненависти проходить красной линией в произведениях, посвященных Карабаху?
— Я согласна с тем, что нельзя растить ребенка в атмосфере ненависти. Вместе с тем я убеждена, что мы должны в совершенстве знать свою историю. Если это произойдет, мы не допустим, чтобы история повторилась. Когда я писала книгу «Тигранизм в Ходжалы», я тщательно изучила историю Карабаха, армяно-тюркские отношения и т.д. Как вы знаете, в 1918 году в Западном Азербайджане произошло событие, аналогичное ходжалинским, но если бы в советское время идеология большевиков не постаралась стереть из нашей памяти эти события и факты, если бы они объективно изучались, трагедии в Ходжалы не было бы. Наша историческая память очень слабая, и это не делает нам чести, поэтому ее нужно всемерно укреплять, начиная со школьной скамьи. Уроки истории забывать нельзя — слишком дорогой ценой приходится за это платить.
— Расскажите, пожалуйста, о вашем Учителе, видном ученом-философе Асифе Ата, как вы познакомились и попали в его «Оджаг»? Есть ли мысль написать воспоминания об этом замечательном патриоте и широкомасштабной личности, научное творчество которого до сих пор не изучено и не раскрыто должным образом?
— В декабре 1990 года, выходя с уроков в университете, я случайно увидела афишу о встрече с Асифом Ата под названием «Наш Азербайджан, наше азербайджанство» в обществе «Знание». Стремглав побежав в общежитие и оставив портфель, я пошла на встречу, но еще до этого мой сокурсник давал мне почитать книгу А.Ата, которую я проглотила за одну ночь. Хотя с его книгами нужно работать, а не просто читать. Мысль, содержащаяся в самом начале, поразила меня: «Были времена, когда представителям интеллигенции отрубали головы, а сейчас их гладят по волосам, потому что головы у них нет, а остались одни волосы…» Гусейн Джавид, Ахмед Джавад, Микаил Мушвиг и многие другие представители духовно-интеллектуальной элиты Азербайджана были казнены за свое свободомыслие и прогрессивное мышление. Эта книга и встреча с автором проложили и осветили мне путь к его Оджагу, где в качестве его названной дочери в течение семи лет я имела счастье находиться в орбите его невероятной ауры вплоть до последних дней и минут его жизни. Скажу лишь, что Асиф Ата словно подарил мне вторую жизнь. Он говорил: «Человек рождается как живое существо, живет как человек и создает себя как личность», т.е. речь идет об идее совершенного человека духовного возрождения — ruhani intibah ideyasında kamil insan. Конечно, очень хотелось бы написать настоящую, достойную его памяти книгу об этом необыкновенном человеке и ученом, которая была бы достойной масштабов его необъятной личности, чтобы читатели увидели существование совершенно нового пути в духовном бытии человека, позволяющем подняться, не чувствуя себя запятнанным над земной жизнью, средой, временем, условиями и всем нехорошем. Это настолько трудная задача, что я пока не чувствую себя готовой осуществить ее.
— Элуджа ханым, вы активный член диаспоры, а насколько азербайджанская диаспора в Швеции организована и активна? Много ли наших соотечественников проживает в этой стране?
— По некоторым данным, их около 40 тыс., имеются в виду представители Южного и Северного Азербайджана. Однако наша диаспорская деятельность началась после обретения Азербайджаном независимости. После события 20 января азербайджанцы Южного Азербайджана подняли свой голос в защиту нашей страны, и потом во времена СССР идеология азербайджанства в нашей республике не была столь сильной, как сейчас. После революции 1920 года не принявшие Советскую власть и эмигрировавшие за границу азербайджанцы не смогли компактно проживать в других странах, их дети росли, не зная родного языка. Сегодня в вопросе диаспоры актуальны два вопроса: ассимиляция и интеграция. Скажем, старшее поколение, эмигрируя, не интегрируется в новое общество и страну, а их дети, рожденные там, ассимилируются, развиваясь сначала в детском саду, школе, потом в вузе и на работе, и общаясь на иностранном языке.
— Дети получают образование и овладевают науками через язык и культуру, им нужно изучить весь контекст культуры другой страны, включая искусство, литературу, традиции, менталитет… Они принимают их, но при этом забывают и теряют свою, причем это происходит очень быстро на протяжении двух поколений. Когда два поколения теряют язык, третье поколение уже его не знает, к сожалению.
— Поэтому, чтобы не ассимилироваться, нужно сохранить свой язык, культуру, обычаи и обряды, традиции, национальный дух… Учитывая эти моменты, мы создали школу танцев «Карабах», где также преподается азербайджанский язык, чтобы наши дети, интегрируя в чужую страну, не растеряли дух своей Родины, помнили о родной земле, приносили ей пользу и старались служить ей. Без интеграции заниматься диаспорской деятельностью невозможно, именно эта работа предотвращает процесс ассимиляции.
— Интересно, как воспринимаются карабахские события шведской общественностью, насколько сильно там влияние армянского лобби?
— За 15 лет проживания в Швеции наша семья активно участвовала во многих акциях и мероприятиях, посвященных историческим датам и Карабаху, однако с большим трудом нам удавалось приглашать на них шведских журналистов. Об этом чаще писала турецкая пресса, выводя эту информацию на международную арену, а сами шведы из медиаструктур неохотно посещали наши акции. После событий в Товузе произошел ощутимый перелом, а после взятия Шуши в 44-дневной войне всюду только слышалось: «Шуша! Карабах!» Пресса писала о том, что Карабах принадлежит Азербайджану, о недееспособности Минской группы ОБСЕ… Поверьте, после триумфальной победы в Отечественной войне шведское общество просто ахнуло от неожиданности. Везде и всюду я рассказывала и отстаивала принадлежность Карабаха Азербайджану, показывала фото- и видеоматериалы, фильмы, слайды, исторические документы. После взятия Шуши на следующее утро я отправилась в школу, и все, кто встречался мне по пути, люди разных национальностей, от души поздравляли меня с Победой. Представьте, сегодня на всех уроках по военной подготовке изучается битва за Шушу. Туркменские дети из Афганистана в своих мальчишеских играх в войну кричат: «Шуша! Шуша!» Вторая Карабахская война явилась уникальным историческим событием, потрясшим мир! Мы, азербайджанцы Швеции, гордимся нашей доблестной армией и победоносным Верховным Главнокомандующим, который на деле доказал всему миру, что Карабах — это Азербайджан!
— Элуджа ханым, вы были в числе представителей диаспоры, посетившей недавно Шушу в рамках проекта Государственного комитета по работе с диаспорой. С какими впечатлениями вернулись из Карабаха?
— Когда я только прилетела в Баку, через пару часов мне позвонили из Госкомитета и сказали, что мое имя включено в группу наших соотечественников, отправляющихся в Шушу. Конечно, в человека, который своими глазами видел первую Карабахскую войну, потерял близких людей, давал свою кровь солдатам, делил с ними хлеб и соль, это известие вселило очень большую радость. Увидеть Шушу было моей мечтой, и за все эти годы во все праздники и дни рождения друзей мы говорили одно и то же: «Дай Бог отметить этот день в Шуше на Джыдыр дюзю!» Если бы вы видели, как разрывался мой телефон в день, когда Шуша была освобождена и сколько было поздравлений! В дни второй Карабахской войны, давая многочисленные интервью, я выразила такую мысль: Ordum varsa, yurdum var! («Если есть армия, значит, есть Родина»). В Шуше мы пешком обошли весь город, наши вероломные соседи очень постарались, чтобы максимально разрушить ее, но при всем при этом повсюду идут восстановительные и строительные работы, реконструкция и возрождение Карабаха по всем направлениям. Наряду с тем, что омрачало нас, вызывало негодование, гнев и слезы на глазах, это внушало большие надежды и радость.
— Благодарю за интересную и содержательную беседу.
Афет ИСЛАМ
Количество просмотров: 867
