12 января 2021 года Александр Анатольевич Сотниченко приступил к работе в должности руководителя представительства Россотрудничества в Турецкой Республике. Мы побеседовали с Александром Сотниченко об истории Турции, сходстве и различии наших стран, развитии культурных связей, о том, что стоит повидать в Турции помимо Антальи — и о многом другом. Специально для Fitzroy Magazine.
Стас Литвинов: Добрый день, Александр. Начнём с лирики — как погода в Турции?
Александр Сотниченко: Погода в Турции разная, поскольку страна большая. Здесь есть южные районы, которые отлично знают наши туристы. Сейчас там плюс двадцать — двадцать пять днём. Некоторые, самые отважные, даже умудряются купаться. Есть такие области как Карс — это граница с Грузией и Арменией, там стоят морозы — минус двадцать пять. И есть “средняя полоса” наподобие столицы, Анкары, где сейчас около нуля, лежит снег, достаточно прохладно, ночью температура падает до минус десяти градусов, а днём проглядывает солнце.
С. Литвинов: Отлично. Расскажите, пожалуйста, нашим читателям, как вы пришли к нынешнему назначению главой Россотрудничества в Турции. Чем вы занимались до этого, где учились?
А. Сотниченко: О, об этом можно долго рассказывать, поскольку путь у меня оказался не прямой, а очень извилистый. Когда в 1993 году я заканчивал школу, я ни сном, ни духом не подозревал, что есть такая Турция. Конечно, что-то по курсу истории читал, но не более того. В значительной мере случайно поступил на восточный факультет Санкт-Петербургского госуниверситета. Здесь есть своя история: знакомый родителей посоветовал на всякий случай подать документы, с формулировкой “это круто”. Почему это круто не знал никто, но сами понимаете: тогда только что разрушился СССР, всё летело в тартарары, и потому за какие-то основы трудно было держаться. Я подал документы в инженерный ВУЗ, попутно на восточный факультет СПбГУ, и обстановка была такая, что конкурс в университете был невысокий. Произошло чудо — я сдал все экзамены без особой подготовки и был зачислен “на Турцию”. Почему именно Турция? Когда я делал выбор и пришёл поступать, там была уйма всяких стран, бесконечно далёких от моего тогдашнего сознания. Мне сказали, что “на Китай или Японию большой конкурс, а есть Турция”, являвшаяся тогда абсолютно непонятной. В те времена не было настолько развитых отношений, даже “челночный бизнес” едва начал развиваться. Были ещё Иран с Афганистаном, можно было поступить и по этой линии. Но я совершенно случайно выбрал историю Турции. Решение это стало роковым, и с тех пор вся моя жизнь связана с этой страной. Отучившись, я не был в Турции ни разу — для нынешнего молодого поколения это звучит невероятно. Сейчас слетать в Турцию иногда стоит дешевле, чем на российские курорты наподобие Сочи или Крыма. В девяностые выезд за границу, — любой! — это было целое событие, надо было получить загранпаспорт, потратить кучу денег, где-то в Турции жить — туризм не был особенно развит.
С. Литвинов: И когда состоялся долгожданный выезд?
А. Сотниченко: Получилось так, что впервые я попал в Турцию в 2000 году, когда закончил университет и поступил в аспирантуру на факультет международных отношений. Работал я тогда в Петербурге гидом-переводчиком, водил экскурсии для иностранцев по Питеру на английском языке, а турецкий благополучно забывал. Снова случайность: на меня вышли знакомые и сказали, будто в Турцию набирают гидов-переводчиков. По моей прямой специальности! Меня взяли сразу, и я начал вести по Турции “длинные” экскурсии — кто был в качестве туриста, знают, что можно записаться на такой тур, куда-то поехать на автобусе, и в ходе такой поездки гид-переводчик рассказывает всё, что душе угодно.
С. Литвинов: Насколько успешно шла работа?
А. Сотниченко: Выяснилось, что историю Турции я знаю неплохо, всё-таки в университете меня этому пять лет прилежно учили, спасибо моим преподавателям. Три сезона я работал в Турции гидом-переводчиком, вот только тогда я наконец понял, зачем я учился. Раньше была теория, а теперь наступила практика, которая далась мне достаточно легко, поскольку теоретическая подготовка была хорошая, отлично поставленная на нашем факультете. Вдобавок сама страна меня очаровала, и любое свободное время я посвящал тому, чтобы ездить самостоятельно по малым городкам, постигать культуру Турции, бродить по базарам, посещать университеты, мечети и так далее.
С. Литвинов: Но вы и сами затем преподавали в Санкт-Петербургском университете?
А. Сотниченко: Да, позже, когда меня позвали преподавать в университете, мне давали различные курсы по Ближнему Востоку, на факультете международных отношений я проработал с 2003 по 2016 годы, дослужился до доцента и зарекомендовал себя как специалист по Турции. А в 2017 году Алексей Владимирович Ерхов, новый посол России, назначенный в Турецкую республику, пригласил меня на работу в посольство. Мы с ним и раньше были знакомы, я приезжал в Стамбул на ряд конференций, Ерхов был тогда генеральным консулом в Стамбуле и меня как-то присмотрел. Три года я проработал в посольстве России, сначала первым секретарём, затем советником, отвечая за вопросы культурного взаимодействия, образования, а также за работу с соотечественниками. Сейчас я назначен директором представительства Россотрудничества в Турции, руководителем российского Центра науки и культуры, и круг обязанностей у меня примерно такой же — наша организация занимается развитием культурного и образовательного взаимодействия между Россией и Турцией, и поддержкой наших соотечественников здесь проживающих.
С. Литвинов: Раз уж основная ваша специальность — “история Турции”, то возникает естественный вопрос: а с какого года эта история началась? С какого века?
А. Сотниченко: На восточном факультете нам говорили, что история Турции начинается с прихода тюркских племен на территории византийской Анатолии. Ориентировочно Х век от Рождества Христова. Истории Византии мы особенно не касались, но вот появляются тюрки, создают Конийский султанат, и примерно с этого времени всё и началось. В турецких учебниках по истории подход немного другой: они начинают с истории тюрок как таковых, к которым причисляют, например, гуннов, и поэтому в учебниках история начинается с конца II тысячелетия до нашей эры и с первых племён якобы тюркского происхождения. Это спорный вопрос, что за племена образовывались на Дальнем Востоке, на северных границах китайской цивилизации. Есть ещё один подход, который я, скорее, разделяю — это история не столько Турции, сколько Анатолии, история полуострова Малая Азия, на котором располагается Турция. Если мы берём именно географический фактор, то мы можем отсчитывать историю с X тысячелетия до нашей эры — именно так датируются первые серьёзные памятники человеческой цивилизации на территории Анатолии.
С. Литвинов: Это невероятно давно!
А. Сотниченко: Да. Памятник Гёбекли-Тепе возрастом около двенадцати тысяч лет на юго-востоке Турции, считается, что это первый в истории человечества храмовый комплекс. Мы не знаем, что за народ жил в Гёбекли-Тепе, но примерно представляем, что в конце III — начале II тысячелетия до нашей эры здесь обитали хатти, потом хетты, ещё потом ассирийцы, множество иных народов, затем пришли греки, Рим, Византия. После Византии образовалась Османская империя, а с 1923 года современная Турецкая республика.
С. Литвинов: А что же представляет из себя Турецкая республика? Для многих наших читателей Турция — это всего лишь курорты на Анталии. Или, допустим, отдельные высказывания нынешнего президента Эрдогана могут напугать людей, знакомых с Турцией исключительно по выпускам новостей. Как человек живущий и работающий в Турции, вы должны хорошо знать, каково там отношение к России, к русским, насколько серьёзно культурное взаимодействие между нашими странами?
А. Сотниченко: Что такое современная Турция? Я считаю, что русские могут очень хорошо понять турок и Турцию, равно как турки способны понять Россию. Наша история во многом пересекается, мы являемся наследниками великих империй, начиная буквально с Рима — Византийская империя, Османская империя, Российская империя, чьи традиции уходят в глубины веков. Разумеется, эти империи переживали взлёты и падения. Османская империя на протяжении столетий находилась в глубоком кризисе, была разрушена в 1918 году, турки пережили этап гибели государства, но сейчас Турция находится на очень серьёзном подъёме. Например, в 1980-е годы в СССР издавали страноведческие словари и там было написано про Турцию, что это слаборазвитая отсталая капиталистическая страна с тяжёлым положением рабочего класса. Сейчас мы видим, что за последние 20 лет происходит настоящее экономическое и политическое чудо, а население Турции выросло за минувшие 70 лет в четыре с лишним раза.
С. Литвинов: Отличный показатель.
А. Сотниченко: Это далеко не всё. Экономика выросла за два десятилетия в три раза. Если не брать последние кризисные годы, то экспорт Турции вырос до пяти раз. Политическая мощь, политическое влияние тоже невероятно возросло. Чем была Турция в конце 90-х годов? Страна с невероятной инфляцией, тяжелейшим экономическим положением, с огромными внешними долгами, постоянными коррупционными скандалами и военными переворотами. Сейчас мы видим политическую стабильность, относительную стабильность валюты, возрастающее влияние в регионе. Что касается отношения к России, то оно двоякое. С одной стороны, в Турции очень серьёзно относятся к своему историческому наследию, а в последние века существования Османской империи постоянно велись русско-турецкие войны. Их последствия чувствуются, многие турки, особенно националисты и традиционалисты, видят в России исторического врага, считая, что с Россией им не по пути ни при каких обстоятельствах. Любые противоречия воспринимаются как нечто закономерное, от них никуда не денешься. С другой стороны, в Турции найдутся либералы-западники, ориентированные на США и Европу. Правда, в последнее время их стало не очень много, и тем не менее они есть и благодаря своей евроатлантической ориентации тоже видят в России врага со времён Советского Союза.
С. Литвинов: Так что же, в политической среде друзей у нас в Турции вообще нет?
А. Сотниченко: В Турции существует огромный пласт общества и политической элиты, понимающий, что для современного Запада как Россия, так и Турция являются чужаками. Ещё Киплинг говорил, что русские являются самыми западными варварами, и когда русские начинают вдруг считать себя “европейцами”, то Европе это категорически не нравится. Для американца и европейца, что турки, что русские — варвары. Так исторически сложилось и продолжается сейчас. Это народы и цивилизации, которых надо “учить добру” — то есть правилам экономического хозяйствования, демократии, правам человека… Ни Россия, ни Турция с этими поучениями не соглашаются, и это нас сближает. Едва Запад усиливает давление на Турцию, Турция моментально сближается с Россией. Вдобавок, наши экономики во многом взаимодополняющие. Турция обделена природными ресурсами, нефть и газ во многом покупаются у России. А мы обделены хорошим климатом, и российским гражданам выехать на турецкие курорты очень просто — стоит недорого, безвизовый режим, отличное море. В России не слишком много теплых побережий, а Анталья совсем недалеко.
С. Литвинов: Однако цивилизационное противостояние Турции и Запада не помешало стране войти в НАТО…
А. Сотниченко: Я говорю о современном положении дел. Турция пошла в НАТО на правах младшего партнёра в далёкие пятидесятые годы. Тогда у Турции никаких особых проблем с Западом не было, и она вполне довольствовалась своей ролью. Однако сейчас Турция позиционирует себя как независимое государство с независимой внешней политикой, здесь говорят, что партнёрство с Европой и США должно быть более взаимовыгодным и равноправным. Разумеется, Америке это не нравится, и на Турцию оказывается давление, причём не только на страну, но и на её лидеров. Это опять же сближает турецко-русские позиции. Добавлю: в Турции множество людей левых взглядов и традиций. Эти взгляды ещё с 20-х годов были связаны с ориентацией на СССР и русскую-советскую культуру. Этот социальный пласт турок отлично знаком с классической русской литературой — от романов Толстого и Достоевского до Чехова и Горького, которые продаются здесь буквально в любой книжной лавке. Такие интеллектуалы следят и за российским кинематографом, очень любят Тарковского, например, советский кинематограф здесь хорошо известен. С моей точки зрения, задача Россотрудничества здесь — поддерживать людей, уже имеющих интерес к русской культуре, и доносить до всех остальных, что знакомство с нашей культурой и языком является определённым конкурентным преимуществом.
С. Литвинов: А в чём здесь для турок конкурентные преимущества? И как вы это делаете? Какие мероприятия проводит Россотрудничество?
А. Сотниченко: Прежде всего, преимущества в ведении бизнеса с Россией и в туризме как очень важной и доходной отрасли. Поскольку я совсем недавно получил назначение и приехал, а эпидемия коронавируса продолжается, в текущий момент никаких крупных мероприятий мы не проводим. Идут онлайн-конференции, недавно провели презентацию книги турецкого профессора Салиха Йылмаза “Этнический атлас России” — энциклопедия, рассказывающая о всех народах, населяющих Российскую Федерацию. Красивые картинки, объективные тексты, географические карты кто где живёт и так далее. Сегодня я буду читать лекцию в Средиземноморском университете о российско-турецких отношениях, мы регулярно проводим встречи с турецкими официальными лицами, планируем провести конференцию, посвящённую столетию подписания договора о дружбе и братстве. Это московский договор, заключенный в 1921 году между Великим национальным собранием Турции и правительством Советской России; он лёг в основу дальнейших взаимоотношений между нашими государствами.
С. Литвинов: А что планируете на перспективу? Когда эпидемия всё-таки пойдёт на спад и надо будет работать в полную силу?
А. Сотниченко: Кстати о пандемии: мы недавно брали онлайн-интервью с российским врачом, который работает на острие борьбы с коронавирусом. Он рассказывал, чем отличаются друг от друга российские вакцины, кому можно вакцинироваться, кому нельзя. Задал ему вопросы, какие интересовали проживающих здесь соотечественников, потом перевели всё это на турецкий язык, что вызвало отклик в турецкой прессе — всем интересно узнать, что думают русские врачи. Это то немногое, что мне удалось за месяц с небольшим, что я здесь нахожусь.
С. Литвинов: А как выглядит сейчас эпидемиологическая обстановка в Турции?
А. Сотниченко: Она сравнима с тем, что происходит в мире. Здесь сохраняется высокий уровень заболеваемости и смертности, но надо сказать, что турецкие власти очень серьёзно относятся к карантинным мерам. Вы в России сейчас живёте в состоянии абсолютной свободы. Здесь появление на улице возможно только в маске, сто процентов населения за пределами дома ходит в маске. Второй момент: на выходные большинство районов Турции “закрывается” полностью — запрещено выходить на улицу, разрешено только в магазин, просто так по улице шататься нельзя, закрыты все парки, рестораны и кафе не работают ни в будние дни, ни в выходные, закрыты театры-музеи. Когда всё это откроется, честно говоря, не совсем понятно. Любые массовые мероприятия запрещены. Такая политика, надо сказать, даёт определённый эффект, поскольку по официальной статистике заболеваемость в Турции немного меньше относительно численности населения, чем в России.
С. Литвинов: Однажды это безобразие безусловно закончится. Что дальше?
А. Сотниченко: На базе Россотрудничества проводятся всевозможные выставки, концерты, планируем открыть оффлайн-курсы русского языка для взрослых и детей. Особенно для детей — здесь живёт много наших соотечественниц, вышедших замуж за граждан Турции, они хотят сохранить у своих детей русский язык, и мы хотим предложить для них всевозможные программы, и танцы, и рисование, и чтение вслух. Разумеется, сделаем курсы турецкого языка для проживающих здесь россиян, возможно даже курсы английского языка, чтобы преподавание велось на русском, — для детей, например, это тоже очень актуально. Есть специальные мероприятия для соотечественников — мы поощряем организацию празднования 9 мая, Нового года, Масленицы и так далее. Однако лично у меня есть несколько проектов, о которых следует рассказать. Во-первых, хотелось бы создать из турецких граждан, интересующихся русской культурой и русским языком, рок-группу, которая исполняла бы русские рок-хиты на русском языке. У нас для занятий музыкой есть соответствующее помещение, постараемся сделать. Во-вторых, я считаю, что современная Турция мало знакома с современным русским кинематографом — а ведь нам есть, что показать.
С. Литвинов: Хотите организовать нечто наподобие кинофестиваля?
А. Сотниченко: Нет, это не кинофестиваль. Летом я планирую сделать серию кинопоказов, как советских, так и современных российских фильмов на языке оригинала с турецкими субтитрами — очень мало что переведено и дублировано, к сожалению. Это привлечёт и живущих тут соотечественников и турок, интересующихся русской культурой. В-третьих, очень мало переводится на турецкий язык современной русской литературы — я считаю, что это огромное упущение. Проблема-то в целом понятна — когда я говорил с турецкими издателями, они отвечают, что по-русски не читают и не могут оценить качество книги и насколько она будет продаваема. Если бы книги были хотя бы на английском — они могут прочитать на английском, и подумать, стоит издавать, или нет. Поэтому я буду изыскивать средства, искать спонсоров, чтобы переводить хотя бы несколько русских современных книг в год. Художественная литература, может быть научно-популярные книжки. В частности в Турции вообще ничего не знают об истории Великой Отечественной войны.
С. Литвинов: Почему?
А. Сотниченко: Здесь не особо принято говорить на эту тему, поскольку Турция большую часть Второй мировой войны сохраняла нейтралитет. Местная историческая школа придерживается мнения, что “это была не наша война”, Турция всё правильно делала, и поэтому в целом интереса нет, за немногими исключениями. Здесь издано несколько книг американских и немецких авторов, но ни единой книги о Великой Отечественной современных российских историков. Буду разговаривать с историком Алексеем Исаевым, искать спонсоров, чтобы перевести и издать его совместную с Артёмом Драбкиным книгу “Великая Отечественная война”. В качестве научно-популярной книги для турецкого читателя она вполне может пойти. Издатель уже есть, осталось найти средства на качественный перевод.
С. Литвинов: С турецко-русскими переводчиками действительно есть серьёзные проблемы?
А. Сотниченко: Здесь проводится конкурс переводов, в основном в нём участвуют студенты, учащиеся на отделениях русского языка и литературы. В этом году мне хочется привлечь современных русских писателей и поэтов, которые предоставили бы свои произведения для этого конкурса, студенты перевели бы отрывки, выбрали бы лучших, а писатели и поэты сказали студентам что-нибудь хорошее, пускай в режиме онлайн, если эпидемия к тому времени не закончится. Думаю, это может привлечь турецкую публику к современной русской литературе — эти переводы мы постараемся опубликовать. Очень хотелось бы сделать здесь большой фестиваль русской культуры. Например, в Анталью летом, — при благополучной эпидемической обстановке, — приедут сотни тысяч, если не миллионы русских туристов. Если появится возможность, устроить в Анталье музыкальный фестиваль, это было бы очень хорошо, но пока, насколько я знаю, наши побаиваются в это вписываться из-за эпидемии. Посмотрим по обстановке. Разумеется, мы обязательно будем участвовать в выставках современного искусства; надеюсь, состоится неплохой проект “Арт-контакт” в Стамбуле в конце мая — начале июня этого года, но опять же остерегусь что-то твёрдо обещать, поскольку не известно, будет ли эта выставка и как всё сложится.
С. Литвинов: Будем надеяться.
А. Сотниченко: В Анкаре запланирована крупная туристическая выставка в ноябре, мы приглашаем регионы России — приезжайте, выставляйте свою продукцию, рассказывайте о вашем регионе, пандемия всё-таки скоро завершится, будут серьёзные послабления, и очень много турок захотят приехать в Россию, причём особенно из Анкары — в Анкаре население весьма образованное, там знают Россию и хотят поехать. Если мы представим достаточное количество регионов, нам будут предоставлены льготные условия, нас сделают страной-партнёром в проведении мероприятия, как это было в октябре 2019, когда мы участвовали в книжной ярмарке в Анкаре — был огромный стенд посольства, везде русские флаги.
С. Литвинов: Я, кстати, был на этой выставке, и отметил очень высокий уровень организации.
А. Сотниченко: Да, всё это было создано нами в посольстве, стенд предоставили организаторы бесплатно. Словом, если вдруг найдутся люди, готовые поучаствовать в туристической выставке — и турфирмы, и представители регионов, которые, говоря условно, привезут свои матрёшки-балалайки, наборы открыток и прочее, — и расскажут здесь о своей туристической привлекательности, о том, почему нужно туда ехать, в этом будет большой плюс для имиджа России, и для вашего региона.
С. Литвинов: Отличные планы, искренне желаю вам успехов в реализации. Кстати, про туризм — вопрос как к человеку досконально знающему Турцию: куда можно поехать в этой стране, кроме условной Антальи?
А. Сотниченко: О, это очень долго рассказывать. Допустим, если вы хотите погулять пешком, полюбоваться красотами города, которому больше тысячи лет, сделать покупки — это Стамбул. Хотите уникальных природных пейзажей, правда без моря — это Каппадокия. Добраться туда сложновато, надо брать напрокат машину, и ездить — Каппадокия огромна, она не ограничивается маленьким городом Гёреме, куда все едут смотреть пещерные монастыри. По Каппадокии можно ездить много дней, там огромное количество древних памятников. Если вы хотите более европейский отдых с лёгким разгулом, с пивом, креветками и мидиями, весельем, толпами народа и музыкой, то это, конечно, Измир — великолепный город на берегу Эгейского моря. Если Анкара со своим пятимиллионным населением всё-таки кажется большой деревней, то Измир, несмотря на меньшее число жителей — это крупный приморский мегаполис, со всеми прелестями портового города. И, конечно, совершенно не открытый нашими туристами юго-восток страны с невероятно красивым городом Мардин, буквально вырубленном в скале. И всё, что вокруг — город Шанлыурфа, куда опять же почти никто не едет, настоящая экзотика с восточным базаром, отличается от остальной Турции многоязычием, разноголосьем, отличной кухней. Тоже очень мало изученные нами территории — Эрзурум, Карс, Ардаган. Северо-восток страны с горами, прекрасной архитектурой.
С. Литвинов: Карс же входил в Российскую империю в своё время?
А. Сотниченко: Да, именно поэтому там много русских памятников. Там, например, есть охотничий домик Николая II, про который мало кто знает. Половина Карса — это так называемая русская провинциальная архитектура, он был столицей этой области, которая находилась в составе России с 1878 до 1918 годы, и “русский отпечаток” несёт до сих пор. Помимо этого, в Турции есть замечательные курорты на Эгейском и Мраморном морях в районе Измира, правда, они очень дорогие, и едут туда в основном турки — летом там не жарко, в отличие от тяжёлой гнетущей жары Антальи, там постоянно прохладный ветерок. Очень мало кто посещает провинцию Гелиболу, место Галлиполийского сражения Первой мировой войны, и место, где в 1921–1923 годах находился лагерь наших белогвардейцев, эвакуировавшихся из Крыма. Там стоит им памятник, довольно интересный. Если что — обращайтесь, мы вам продумаем маршрут.
С. Литвинов: Большое спасибо, будем надеяться, что пандемия закончится, все ваши планы по линии Россотрудничества исполнятся, и наши туристы смогут насладиться красотой “неизвестной Турции”, а не только побережьем.
Количество просмотров: 1 033
