5 июня исполнилось 80 лет со дня рождения народного поэта Азербайджана, сценариста и писателя-драматурга, музыканта, заслуженного деятеля искусств Вагифа Самедоглу.
Мети Османоглу
В.Самедоглу известен собственным стилем, отличающимся от творчества отца, великого поэта Самеда Вургуна. Он один из тех, кто смог привнести новую атмосферу в литературную среду Азербайджана.
Писатель, публицист, ученый-филолог, литературовед Мети Османоглу в интервью ATAlar.Ru затронул творчество покойного поэта, рассказал о его роли в азербайджанской литературе.
— На днях был отмечен 80-летний юбилей Вагифа Самедоглу. Какое место, след оставил он в азербайджанской литературе?
— После Самеда Вургуна азербайджанская литература, особенно поэзия, нуждалась в обновлении, была надобность перешагнуть созданные им границы. Это исходило из двух причин. Во-первых, невозможно было оставаться на стороне от процессов, происходящих в мировом художественном мышлении. Начиная от стихов, живописи, музыки и до театра, во всех этих сферах менялись эстетические мерки. Во-вторых, влияние Самеда Вургуна на азербайджанскую поэзию было огромное.
Начиная с начала 1960 годов, Вагиф Самедоглу стал одним из создателей новой азербайджанской литературы. Вагиф изменил взгляд на художественное слово, его ракурс. Он также оказал серьезное влияние на формирование азербайджанского читателя с новым вкусом.
— Смог ли Вагиф Самедоглу выйти из тени Самеда Вургуна?
— У Вагифа есть стих, написанный им в 1969 году:
Belindən gəlsəm də, girə bilmirəm Ata heykəlindən düşən kölgəyə…
В этом полустишии есть два очень важных момента манифестного характера: во-первых, Вагиф заявляет, что он не тот поэт, который создан в тени, вмещается в тени (даже если это тень его отца). Во-вторых, когда Вагиф начал писать стихи, Самед Вургун уже в нашей национальной памяти превратился в памятник, его творчество стало историческим монументом, принятым национальной памятью.
Вагиф Самедоглу
— Говорят, на детях гениев природа отдыхает. Можно ли сказать, что Вагиф Самедоглу доказал обратное?
— Два сына гениального отца – и Вагиф Самедоглу, и его старший брат Юсиф Самедоглу оставили большой след в азербайджанской литературе. Юсиф писал прозу и киносценарии. Творчество Вагифа многостороннее: стихи, драматургия, проза. Сравнивая творчество стихов Вагифа с Самедом Вургуном, можем сказать, что Вагиф в отличие от отца, привнес в нашу литературу другую поэтическую систему.
Самед Вургун, говоря:
Qayaların baş-başadır, Güneylərin tamaşadır, – смотрел снизу вверх, одушевлял высоту, чувство величия в человеке, созданное из величия, высоты в человеке. Это вполне естественное чувство. А Вагиф Самедоглу, стоя на вершине, смотрел оттуда вниз, и, смотря сверху вниз, возродил чувство страха внутри человека. Это тоже вполне естественное чувство. Первое состояние — желанное для всех, каждый в силах увидеть и почувствовать эту красоту. Второе чувство нежелаемое, однако, более реальное. Вторую реальность невозможно увидеть глазами, «нарисовать», его можно только пережить, почувствовать, как выразился Вагиф Самедоглу, можно «нарисовать его стих». Поэтому здесь главную роль играет не прямой или косвенный смысл, образное или необразное произношение, а чувство, созданное словом.
В стихе
Axşam açıq olur ayın qabağı, Göylərə baş çəkir Göyəzən dağı…
Самед Вургун излагает свой угол обзора земли, неба, мира (также стиха и искусства), а в представлении Вагифа Самедоглу, гора Гёязан (Göyəzən) – памятник одиночества, беззвучная песня уеднинения.
Çiyin-çiyinə vermiş sıra dağlara baxanda bir dağ çiyni görməmiş bizim Göyəzən düşür yadıma. Gördüyüm dağlardan ən yetimi, ən kimsəsizi. Dayanıb yer üzündə tənhalıq heykəli kimi, durub dünyayla Əskipara kəndi arasında…
— Цитаты из его спектакля «Bəxt üzüyü» до сих пор используются в народе. Есть ли прототипы его героев?
— Порой в нашей литературе за понятиями «связь с народом», «народ», «любовь к народу» стоят примитивные литературные (может, даже политические) спекуляции. Это вредная тенденция для нашей литературы, которая нашла свое отражение в образе комического героя, принесшего большую славу Вагифу Самедоглу как драматургу, искреннего «человека времени», поэта Мошу Гёязенли.
Я думаю, что в этом произведении нет конкретных прототипов. Однако можно найти конкретные адреса имен в произведении, фраз персонажей. Это есть и в других произведениях Вагифа. Скажу, что из-за этого произведения некоторые земляки (газахцы) были обижены на Вагифа Самедоглу.
— Какие произведения Вагифа Самедоглу были изданы после его смерти и какие планируется издать?
— Супруга Вагифа Самедоглу Нушабе ханум издала сборник его притч « Gürzəçöl yazıları». Это небольшие произведения, написанные в прозе. Кроме этого, у Вагифа Самедоглу есть «Тетрадь воспоминаний» (“Xatirə dəftəri”), часть которой написана на русском языке. Часть из этой тетради была озвучена на юбилейном мероприятии поэта в Азербайджанской государственной филармонии. Мне кажется, есть большая необходимость в издании этой тетради. В воспоминаниях поэт оживляет противоречивые и красочные картины не только своей, но и всей нашей жизни.
— Он также был прекрасным джазменом. Как В.Самедоглу больше всего предпочитал представиться – как поэт, драматург или джазмен?
— У Вагифа Самедоглу было прекрасное музыкальное образование. Одно время он работал в консерватории преподавателем фортепиано. С ранней юности интересовался джазом. Дружил с Вагифом Мустафазаде. Наряду со всем этим Вагиф был поэтом. Свое творческое назначение он видел в стихах. Его преимущество как поэта было в том, что он писал и говорил то, что хотел и как хотел. Поэзия Вагифа Самедоглу по своей природе «чистая поэзия», не вмещается в понятие «политическая лирика». В свое время, когда он писал о скорби Вьетнама, также имел ввиду скорбь Азербайджана, а когда писал о горе и скорби Азербайджана, отражал боль и скорбь Вьетнама, Палестины, разделенных земель… Эта боль может возникнуть и у граждан стран, не знающих горечь раздробленности. В этом смысле Вагиф Самедоглу был поэтом не раздела и объединения, а боли. Он не поэт страны, земли, флага, а поэт человека.
Вагиф Самедоглу не поэт религии, веры, убеждения, идеологии, а именно человека.
Я считаю важным отметить с чувством благодарности, что Вагиф Самедоглу долгое время был ведущим программы «Клуб любителей джаза» на азербайджанском телевидении. Эта передача сыграла серьезную роль в понимании, восприятии джаза как серьезной музыки и его популяризации в Азербайджане.
— Какие у Вас воспоминания, связанные с ним? Каким человеком был В.Самедоглу?
— Хочу начать со второй части вопроса: Вагиф Самедоглу был большим человеком, и я благодарен судьбе, что когда-то общался с таким человеком. Постановка его пьесы «Суицид» в 1996 году в Государственном молодежном театре была самым интересным театральным событием тех лет. Спектакль, постановщиком которого был Гусейнага Атакишиев и где юные актеры сыграли с большим энтузиазмом и желанием в хорошем смысле слова, стал незаменимым образцом свободы актера и режиссера. Конец был построен на импровизации, и зрители чувствовали себя в спектакле.
Спектакль выдался очень удачно. На следующий день мы были вместе с Вагифом. Все, кто встречал Вагифа, узнавали его и выражали свое почтение.
С нами произошел интересный случай. В центре города сели в такси и оказалось, что водитель из Газаха, земляк Вагифа. Сев в такси, Вагиф сказал таксисту, что хочет послушать джаз. Таксист, желающий оказать услугу своему знаменитому клиенту, поставил кассету с исполнением ашуга Адалета. Ясно, что наш земляк перепутал джаз с сазом.
