19 июля исполнилось бы 80 лет Давиду Гусейновичу Пашаеву, сыну ссыльного азербайджанца и русской дочери царского чиновника. Генеральному директору «Севмаша», спасителю ядерного щита России, и, соответственно, ее самой.
В 1990-х его предприятию, единственному в стране умеющему делать атомные ракетные подводные лодки, оставшемуся без государственного оборонного заказа, за долги ограничили электроэнергию, а Москва предложила продать оборудование — чтобы погасить долги по зарплате.
Давид Пашаев — герой России, генеральный директор АО «ПО Севмаш»
Фото пресс-службы АО «ПО Севмаш»
Давид Пашаев, генеральный директор «Севмаша» в 1988—2004 годах: «В начале 1992 года, когда в производстве находилось в разной степени готовности 19 кораблей, был практически обнулен государственный оборонный заказ. Завод остался без работы… начались задержки с выплатой заработной платы…».
Мемориальная доска на доме в Северодвинске, где проживал Давид Пашаев
Schekinov Alexey Victorovich
В это время решалась судьба нового поколения подводных ракетных крейсеров стратегического назначения. Они должны были прийти на замену стоящих на вооружении АПЛ проектов «Акула» и 667 или не прийти на замену, и тогда «ядерным щитом» остались бы сухопутные ракетные комплексы — более уязвимые и стремительно устаревающие.
Александр Холодов, биограф Д. Г. Пашаева: «Предприятию была необходима стабильная загрузка новыми заказами на долгие годы. Государству — новые ракетоносцы для защиты национальных интересов. А это могла дать только программа вооружений на ближайшие 10−15 лет. Но ее не было… пришлось заводу взять инициативу на себя. Несколько лет понадобилось Давиду Гусейновичу… на разработку, согласование и утверждение этого важнейшего государственного документа… программы поддержания и развития морских стратегических ядерных сил до 2015−2020 годов… Осталась одна утверждающая подпись министра обороны. Но получить ее оказалось труднее всего…».
Юрий Лужков, мэр Москвы в 1992—2010 годах: «Пашаев со Здорновым приехали ко мне и говорят: «Юрий Михайлович, Вы — последняя надежда! Министр Сергеев не подписывает программу… убедите его подписать». Мы этому министерству помогали, ежегодно выделяли для высшего командования Северного флота по десять квартир в Москве, я пришел к нему в кабинет и говорю: «Игорь Дмитриевич! Этот вопрос сверхпринципиальный… подпишешь программу — будем пробивать ее, будем завод заставлять работать. Не будет программы — руки у всех опустятся», — и он подписал. Давид не поверил своим ушам, когда я ему позвонил, что программа подписана».
Александр Холодов, биограф Д. Г. Пашаева: «Закладка подводного крейсера (головного «Борея» «Юрий Долгорукий» — прим. автора) состоялась 2 ноября 1996 года. Для изготовления корпуса не было корабельной стали, поставщик которой остался на Украине. На стапелях уже больше пяти лет стояли ненужные флоту корпуса подводных лодок — для носа и кормы подошли блоки корпуса проекта «Барс». Для средней части, где должен был размещаться ракетный комплекс — блоки проекта «Антей». Принятые решения позволили сэкономить огромные средства, миллиарды рублей, и на несколько лет приблизить срок окончания постройки корабля».
Сергей Ковалев, генеральный конструктор АПЛ: «В отличие от директоров многих других предприятий, которые этим периодом воспользовались с целью личного обогащения — распродавали заводское оборудование, становились акционерами, — он был озабочен сохранением Севмаша и его кадрового состава. Его деятельность была направлена на то, чтобы сберечь уникальные машины, оборудование завода… он задачу эту решил с блеском».
Здание заводоуправления «Севмаш»
MurlocHead